Хочется рассказать о моей первой и незабываемой встрече с народным артистом СССР Владимиром Григорьевичем Дуровым. Встреча удивительная; кажется именно с того дня я как-то особенно полюбил животных, поверил в их способность хранить долгую привязанность к людям.
Было это вскоре после Великой Отечественной войны. Вместе с директором Московского цирка Н. Байкаловым я приехал в Минск, чтобы посмотреть несколько номеров в шапито.
Когда мы находились в зооцирке, туда неожиданно приехал В. Дуров. После тяжелой травмы он длительное время не выступал на манеже, и слониха из его аттракциона по кличке Рези содержалась в передвижном зооцирке. Заботу о ней поручили, судя по всему, нерадивому служителю – животное было грязным и неухоженным.
Увидев свою любимицу издали, Владимир Григорьевич окликнул ее. И вот тут случилось такое, чего никто из нас не ожидал. Узнав Дурова, Рези «с корнем» вырвала столб, к которому была прикована тяжелой цепью, и бросилась навстречу другу. Казалось, от радости слониха не знает, что ей делать. Кончилось все это тем, что Рези бережно подняла Дурова и понесла в свой вольер.
Кто-то принес мыло и ведро горячей воды. Дуров снял пиджак и принялся мыть и чистить свою любимицу. Слониха блаженствовала, нам даже показалось, что от восторга у нее увлажнились глаза. А многие из тех, кто стоял вокруг, и в самом деле смахивали слезы: очень уж трогательным было проявление дружбы человека и животного.
Владимир Дуров был одним из самых замечательных людей нашего цирка. В молодости он мечтал стать драматическим актером, учился в студии при театре В.Э. Мейерхольда. Но судьба юноши круто переменилась. В 1927 году на охоте под Ижевском случайным выстрелом был убит его дядя, известный дрессировщик А.А. Дуров. Оставив студию, девятнадцатилетний Владимир Дуров принял осиротевший аттракцион и стал дрессировщиком животных.
За многие годы работы в цирке я не видел другого артиста, который бы так идеально подавал слово на манеже. Дурова было слышно в любом углу зала. В отличие от других исполнителей он никогда не форсировал звук, произносил монолог или реплику без всякого нажима. А как он был изысканно вежлив со своими четвероногими партнерами, как весело и непринужденно комментировал их выступления! Свой аттракцион Дуров вел в быстром темпе, удивительно артистично, с милыми шутками, демонстрируя самых разнообразных животных.
Аттракцион Владимира Дурова, как сказал однажды итальянский писатель Джанни Родари, напоминал «ноев ковчег» - так много животных было собрано здесь почти со всех концов земли. Индийский слон и гималайские медведи, африканский бегемот и австралийский кенгуру… А ведь, кроме того, были еще обезьяны, морские львы, зебры, пони, пеликаны, страус, гуси, аисты, кошки, лисицы, зайцы, крысы, петухи, собаки – всего около четырехсот «артистов»!
Помню, как в аттракционе появился бегемот Малышка, обидчивое и капризное существо. Огромная широкая морда с малюсенькими глазками и короткими ушами, пальцы толстенных ног соединены плавательными перепонками. Малышка был еще очень молод, но весил уже… тонну с лишним. Он приседал, здоровался, переворачивался, клал свою морду на стул, кроме того, ел винегрет с огромнейшей ложки.
А вот наша старая знакомая – слониха Рези. Она то стояла на двух задних ногах, то делала стойку на левой передней и правой задней ногах, то, наконец, балансировала на одной ноге. По просьбе дрессировщика Рези очень быстро и точно передвигала стрелки гигантских часов. А как хороша она была в цыганском наряде, когда, тряся всем телом, топала задними ногами, исполняя цыганскую пляску.
У Владимира Дурова были отличные морские львы – Шерри и Люба. Как заправские жонглеры, они балансировали мячами и колпачками, держали на носу зажженную лампу.
Интересно была придумана и поставлена сценка разговора дрессировщика с морским львом Шерри. При выдохе животное издавало звук, напоминающий слово «ага». Эту особенность и решил использовать Дуров. На манеже происходил такой диалог.
– Ты проголодался? – спрашивал Владимир Григорьевич.
– Ага, отвечал морской лев.
– Но ведь свою рыбу ты, кажется, съел?
– Ага.
– Значит, ты хочешь Любочкину порцию?
– Ага.
– По-моему, ты нахал.
Сигнал не подавался, и морской лев «обиженно» молчал.
– Ну, нахал не нахал, а обжора порядочный.
– Ага.
У Дурова много было таких трюков, построенных на использовании природных свойств животного. Своеобразная манера кенгуру защищаться от нападения натолкнула дрессировщика на мысль показать бой на ринге между кенгуру и человеком-боксером. Да и цыганская пляска Рези родилась аналогичным образом. Однажды было замечено, что слониха, пытаясь сбросить служителя, который забрался к ней на спину, трясет корпусом и топает ногами. Эти движения постарались закрепить вкусовыми поощрениями, стали сопровождать их музыкой. Так повторялось до тех пор, пока умница Рези не научилась «танцевать цыганочку» по команде дрессировщика.
Очень хороша была дуровская «Железная дорога», которую, очевидно, помнят многие любители цирка. Пыхтел и свистел маленький паровозик, тащивший за собой вагоны с животными. Из паровозной будки выглядывала обезьяна-машинист, другая обезьяна была стрелочником. Поезд останавливался. На перрон выбегали носильщики-гуси. Станционный сторож – утка звонила в колокол. На задних лапах очень торжественно прохаживался вдоль перрона начальник станции в красной фуражке – собака. Очень деловито ставил штемпель на билетах кассир, роль которого играл маленький зверек – носуха. Появлялся козел-контролер – гроза безбилетных пассажиров. Все рассаживались по вагонам, а безбилетник-заяц пристраивался на буфере.
С большой группой разнообразных животных выступал на манеже и другой представитель славной династии Ю.В. Дуров. Он так же, как и Владимир Дуров, появлялся на арене в сверкающем камзоле с пышным воротником, в накидке и белых чулках. Улыбаясь, артист приветствовал зрителей задушевным вступительным монологом и как-то сразу завоевывал симпатии зала.
Как и все Дуровы, Юрий Владимирович обладал врожденным чувством юмора, любил веселую шутку, острое слово, Это сказывалось и в его аттракционе, где было много забавных сценок, смешных реприз. Прелестна, в частности, его шутка «Слон-математик». Перед слонихой по кличке Леди клали восемь палочек. Она складывала, вычитала, умножала и делила любые числа, но с одним условием – результат не должен превышать цифру восемь. Все шло хорошо, пока кто-то из публики не предлагал «математику» умножить три на три. Слониха начинала невозмутимо перекладывать палочки. Среди участников аттракциона растерянность: ведь палочек только восемь. Но, оказывается, волноваться не следовало: восьмую, последнюю палочку Леди ломала пополам, и получался точный ответ.
Популярен в репертуаре Дурова был и «Сон охотника». Сценка строилась на приеме «повадка-приманка». Некоторое время голубей приучают к тому, что они получают корм в сумке охотника и на стволе стреляющего ружья. При выстреле, повинуясь условному рефлексу, птицы слетаются на ягдташ и на ружье.
В аттракционе много и других забавных трюков. Длинноногий страус легко прыгает через барьеры, расставленные вокруг манежа. Собачки бесстрашно бросаются с большой высоты на брезент, который держат униформисты. Ходит по табуретам маленький слоненок. Воодушевленно играет «зооджаз». Выступление эффектно завершается большим шари-вари.
После смерти Ю.В. Дурова аттракцион принял его сын Юрий – представитель четвертого поколения славной цирковой династии.
